В России в 1917-1918 годах проживали три кадровых офицера, сыновья Михаила Андреевича Де-Симона. В его послужном списка указаны дети: Анатолий, Елена 3 июля 1887 г., Евгений, Александр, Владимир 25 января 1899 г. [13].Мне рассказывали, что младший Владимир ещё в молодости утонул в море спасая кого-то, что ж – достойная смерть.
Каждый из его сыновей мог претендовать на роль «матёрого шпиона» [14] с разной степенью вероятности. Возможно, их биографии и другие факты из их жизни прояснят, кого из них имел введу советский исследователь Пухов. К сожалению, упамянув фамилию, он не назвал ни имени, ни отчества. Начнём наше расследование с Евгения Михайловича.
Фото № 3. Сыновья Михаила Андреевича Де-Симона
Евгений родился в 1889 году 13 марта в г. Батуми, Кутаисской губернии в семье Де-Симона Михаила Андреевича (1854-1900) и Елизаветы Павловны, урождённой Глазенап. Служилый потомственный дворянин [15]. Православного вероисповедания. При крещении его восприемниками были родственники со стороны матери: её родной брат коллежский асессор Леонид Павлович Глазенап и жена капитана II ранга Ольга Ивановна Глазенап.
Обучение Евгений начал в реальном училище. Его отец, дед со стороны матери, капитан II ранга Павел Глазенап, и старший брат Анатолий были морскими офицерами и только на основании этого будущее Евгения было предопределено.
Детство Евгения прошло у Черного моря в г. Сухуми в прекрасном доме его отца, служившего сначала помощником, а затем начальником Сухумского военного округа. В 11 лет Евгений осиротел, вместе со смертью отца рухнул отлаженный мир привычного с детства окружения и отцовского дома, который вскоре был матерью продан.
В сентябре 1902 года 13-ти лет, он зачислен в Морской кадетский корпус воспитанником на казённый кошт. Меня заинтересовали правила приёма в это учебное заведение из «Морского сборника» с описанием «Правил приёма воспитанников в Морской кадетский корпус».
Во-первых, право поступления в корпус предоставляется сыновьям потомственных дворян и офицеров флота; во-вторых, в младший общий класс принимались мальчики не младше 12-ти и не старше 14-ти лет по телосложению и здоровью своему способные к морской службе; в-третьих, удовлетворительно выдержавшие экзамен. Экзамен проводится в объёме 3 класса реального училища с оценкой в 12-ти балльной системе по следующим предметам: закон божий, русский язык, география, история, математика и французский язык [16]. Евгений этим требованиям соответствовал.
Ко времени поступления в корпус Евгений «осиротел» снова, его мать Елизавета Павловна повторно вышла замуж за инженера Бракера и уехала в Ташкент, оставив Евгения на попечение своей многочисленной Петербургской родне. Его опекунами стали дядя, инженер путей сообщения, Владимир Павлович фон Глазенап, проживающий в столице на 8-ой Рождественской дом №14 и тётя Ольга Александровна Глазенап с Греческого пр. дом №25, квартира 4.
Фото №4. Кадеты младшего класса Морского корпуса – будущее Российского императорского флота. 1902 год.
Евгений Де-Симон помечен, второй ряд сверху
В Морском корпусе жить и учится домашнему подростку было трудно, особенно в переходном возрасте и при далеко не выдающихся физических данных, «росте 162 см, весе 3 пуда и 30 фунтов, объёме груди 77 см».
Офицеры корпуса, считая за идеал простодушного, совершенно открытого, послушного и бесконфликтного воспитанника, описывают Евгения в аттестационной тетради в это время как, несоответствующего этому образцу, кадета: «мальчик способный, очень хитрый, скрытный, мало правдивый», «родителей своих боится, старается скрыть от них свои поступки и отметки в занятиях» [17]. Но где найти идеальную личность в переходном возрасте, тем более что она только начинает формироваться, нередко демонстрируя свои самые крайние формы?
Впрочем, способности в сочетании с хитростью – показатель ума. А то, что скрытен, так мальчики в этом возрасте разные: одни – «душа на распашку», но такая простота иногда бывает «хуже воровства»; другие – в общении чрезвычайно избирательны. К тому же лучше быть «скрытным», «мало правдивым», чем прослыть фискалом, доносчиком, пусть даже простодушным, особенно в кадетской среде. Кроме того, надо учитывать, для понимания Евгения, к этому времени он был лишён родителей, отец умер, у матери другая семья. Возможно, он не хотел волновать, тревожить своих опекунов, отсюда и пытался по-детски скрыть свои промахи.
«К старшим внешне почтителен. Товарищами не любим, ни с кем ни сходится, держится отдельно, совершив скверный поступок, несмотря на желания товарищей, не сознаётся» [18]. По-видимому, над ним в корпусе «товарищи» издевались, а он вследствие малосильности, был не способен к отпору, ответные действия выражались у него не в физической, а в иной протестной форме, но это всего лишь предположение. Одно с уверенностью можно сказать: обстановка в закрытых военных учебных коллективах всегда была, мягко говоря, не самая тепличная.
«К порядкам корпуса и к обязанностям относится с малым вниманием. К казённому имуществу и пособию относится небрежно» [19]. А какое может быть отношение, когда в корпусе учиться не нравится при известном окружении. Впрочем, в последствии из 13-летнего «затравленного волчонка» Морской корпус и Императорский Российский Флот воспитал мужественного человека, настоящего флотского офицера.
Фото №5. Супруги Де-Симон Евгений и Зинаида. Подлинник сохранился в семейном архиве их внука Евгения Игоревича Десимона
В 1905 году он был переведен в специальный класс, а ещё через год в младшие, затем в старшие и, наконец, в 1908г. в корабельные гардемарины [20]. Надо сказать старший сводный брат морской офицер Анатолий был для юноши Евгения образцом для подражания и произвёл на него неизгладимое впечатление, когда в декабре 1905 года приезжал в Петербург из Действующей Армии с орденами на груди Святых Станислава IV-ой степени с мечом и бантом и Анны III-ей, а также аннинским темляком на шпаге «За храбрость». Кроме того, вместе с приобретением профессиональных навыков корабельной службы у Евгения изменялось отношение к морскому делу самым положительным образом. Через год он выпущен из корпуса офицером Императорского флота.
В 1909 году Евгений поручик [21] по Адмиралтейству, затем зачислен в Кронштадтский флотский полуэкипаж [22] и через короткое время переведен в Черноморский флот [23]. По Военно-морскому ведомству он числился как Де-Симон 2-ой, первым проходил его старший брат Анатолий.
В апреле 1910 года Евгений переименован в мичманы и назначен на «Пантелеймоне» вахтенным начальником. В следующем году он командир 4 роты линейного корабля «Пантелеймон» и пожалован Итальянской серебренной медалью за подвиги, оказанные при спасении жителей г. Мессины во время бывшего землетрясения.
В ноябре 1911 года Евгений «вступил в первый законный брак с дочерью подполковника по Адмиралтейству Филиппова девицей Зинаидой Митрофановной» [24] (1892 -1948).
В 1912 году Евгений был назначен вахтенным начальником на канонерскую лотку «Донец», а затем определён в заграничное плавание на лодке «Уралец» исполняющим должность ревизора, в котором находился 184 дня. В 1913 году он пожалован двумя бронзовыми медалями в память 300-летия Дома Романовых и 100-летия Отечественной войны 1812 года, а затем назначен на линейный корабль «Георгий Победоносец» и направлен слушателем отряда подводного плаванья с прикомандированием к этому отряду [25]. В декабре этого же года он произведён в лейтенанты Флота [26].
Однако Евгений так подводником и не стал, и был возвращён на свой корабль «Георгий Победоносец». 29 июля 1914 года лейтенант Евгений Михайлович подписал свой послужной список оставив в нём свой автограф [27]. 19 мая 1916 года у Зинаиды и Евгения в Севастополе родился сын Игорь.
Начало Первой мировой войны броненосец встретил, охраняя Севастополь. Он числился брандвахтенным судном, неся службу у Севастопольской бухты, защищая подходы к ней. Для этой цели на нём установили сначала восемь, а потом ещё шесть новых 152-мм орудий. Участие команды «Георгия Победоносца» в отражении атаки германского линейного крейсера «Гебен» свелось к трем выстрелам, сделанным по противнику с расстояния 80 кабельтовых.
Фото №6. 29 января 1915 г. Севастополь. Император Николай II на корабле «Георгий Победоносец»
Дальнейшая служба корабля во время войны проходила также в Севастополе, где бывший броненосец находился в качестве штабного судна, причём зимой 1915 года его посетил Николай II. На фото № 6 запечатлен этот момент. К слову сказать, по правую руку от императора, стоит бывший командир «Георгия Победоносца», а в то время уже командующий Черноморским флотом адмирал А.А. Эбергард. Интересно сравнить порядок приёма императора на корабле, выражение лиц, атмосферу, подобающую этому событию, стройные ряды встречающих, с приёмом через два года нового правителя России – Керенского, в окружении толпы, на том же корабле. (Фото №7-1. – С.Д.)
Фото №7. На палубе линейного корабля «Георгий Победоносец». Де-Симон Евгений Михайлович и морской офицер похожий на него
На фото 7-№1 отображено посещение А. Ф. Керенским линейного корабля «Георгий Победоносец» 17 мая 1917 года в Севастополе, где он произнёс экспромтом короткую, незамысловатую речь: «Товарищи, офицеры и матросы. Я рад приветствовать вас, героев и представителей черноморского флота, оправдавших в переживаемое нами время боевые и революционные традиции. Временное Правительство поручило мне поклониться вам, и я рад подышать с вами одним воздухом, потому что вы вместе с нашим командующим флотом доказали, как нужно любить её, и не мне учить вас, как нужно умирать за свободу.
Светлая память лейтенанта Шмидта ближе вам, чем кому-либо. И я уверен, товарищи, что вы исполните ваш долг до конца. Товарищи, свобода наша ещё не закреплена. Вы должны спасать русскую свободу и счастье трудящихся масс от оставшегося ещё непобеждённым внешнего врага.
Мы идём к нему не с лозунгом подчинения нашей воле, мы не хотим захватывать чужое добро. Мы хотим, чтобы были признаны за нами честь и достоинство великого свободного народа. Я приветствую вас от всего сердца и кричу: «Да здравствует Черноморский флот. Ура» [28].
Речь, прямо скажем, бледненькая и мало содержательная, которую можно свести к следующему: «правительство поручило поклониться», «рад подышать с вами одним воздухом», (разумеется «воздухом свободы»), «не мне учить вас, как нужно умирать за свободу», «вы должны спасать русскую свободу», (то есть продолжать войну и умирать, но во имя чего?) – за «честь и достоинство великого свободного народа» (очень абстрактно и высокопарно) и, конечно же, концовка, как принято, по уставу.
Не знаю дошёл ли до моряков Черноморского флота «приказ №1 от 1 марта 1917 года по гарнизону Петроградского округа: всем солдатам гвардии, армии, артиллерии и флота для немедленного и точного исполнения». Этот приказ вбивал клин между нижними чинами и офицерами и разваливал армию и флот. Прошло два с половиной месяца и во всяком случае пока на палубе «Георгия Победоносца» этого ещё не видно. После речи Керенского матросы дружно прокричали «ура», так, по крайней мере, в книжке написано [29].
Но не Александр Федорович заинтересовал меня на фотографии 7-№1, а стоящие напротив него среди матросов «Георгия Победоносца» два морских офицера (2 и 1). Эти два офицера пропустили вперед гостей, прибывших с Керенским и обступившим плотным кольцом трибуну, на которую взобрался оратор.
В тоже время, эти офицеры, на правах хозяев на своём корабле, заняли центральное удобное место, чтобы послушать высшего представителя хоть и временного, но правительства, с надеждой узнать, что их ожидает в будущем, и, выслушав его, были разочарованы: им предлагалось воевать за «революционные традиции» и за «воздух свободы» неизвестно ещё как долго.
Кто эти морские офицеры? (2), если вы сопоставите его, со стоящим на капитанском мостике, на фото 7-№2, очень похож на командира или старшего офицера корабля, возможно, это капитан I ранга Бурхановский В.З., с 1914 года он командир «Георгия Победоносца» и начальник ОВР в Севастополе, а затем с 1916 года начальник штаба Севастопольского порта. Стоящий рядом с ним морской офицер (1) похож на лейтенанта Де-Симона Е.М., кроме того, сходство с ним (1) можно заметить у морского офицера, находящегося среди матросов на палубе «Георгия Победоносца» на фото 7-№2.
У потомков Евгения Михайловича сохранилась замечательная фотография супругов Де-Симон Евгения и Зинаиды, когда они после венчания направляются к ожидающему их катеру. На этом фото хоть Евгений и изображён в профиль, но прекрасно видны характерные скулы и щёки его улыбающегося лица, волевой подбородок, надбровные дуги, не менее характерный нос и особенная форма ушных раковин, по одной форме которых, всем известно, возможна идентификация человека. Кроме того, эти индивидуальные черты можно прекрасно рассмотреть, на сохранившемся у меня, снимке Евгения Михайловича, неплохого качества в партикулярной одежде, сделанном в Дрездене в 1908 году (Фото 8-3). Я ничего не утверждаю определённо, но попытайтесь сравнить эти фотографии, сделанные в разное время, сами…
Фото №8. 1. Кадет Де-Симон Е.М.; 2. Мичман Де-Симон Е.М.; 3. Де-Симон Е.М. 1908 г.; 4. Неизвестный морской офицер (Евгений Де-Симон?) со снимка встречи моряков с Керенским на «Георгии Победоносце»; 5. Неизвестный морской офицер (Евгений Де-Симон?) со снимка команды «Георгия Победоносца» на палубе корабля.
«Георгий Победоносец» начиная с февральской революции 1917 года и в дальнейшем течение 2-х лет переходил из рук в руки от одной власти к другой и в этой круговерти военных и революционных событий трудно было уцелеть. О службе Евгения в этот период у нас весьма скудные сведенья, но, если согласиться с мнением, что жизнь и судьба моряка связана с его кораблём и местом службы, до не трудно проследить, что было дальше.
В Крыму особенно острый характер «классовая борьба» проявилась прежде всего в Севастополе, где проживала семья Евгения. В начале декабря 1917 года в город из-под Белгорода вернулся «революционный» отряд, направленный против идущих из Ставки на Дон ударных батальонов. Состоялись похороны убитых, после чего толпы «проклятьем заклеймённых», бросились на поиски офицеров, часть которых (32 офицера и 1 священник) были расстреляны на Малаховом кургане.
В ночь с 16 на 17 декабря охота на офицеров шла по всему городу, особенно на Чесменской и Соборных улицах, где было много офицерских квартир и на вокзале. Тогда во время первой Севастопольской резни убивали преимущественно морских офицеров – из 128 погибших сухопутных офицеров было только 8 [30].
После этого зверского кровопролития в Севастополе, генерал Будберг А.П. записал в своём дневнике: «Большевики хорошо понимают, что на их пути к овладению Россией и погружению её в бездну развала, ужаса и позора главным врагом их будет русское офицерство, и стараются вовсю, чтобы его истребить» [31].
Впрочем, в это время в Черноморском флоте были и другие матросы. Например, командир эсминца «Беспокойный» Яков Шрамченко и ещё три офицера с его команды были спасены из арестантского дома по ходатайству судового комитета; а матросы штаба Минной бригады явились вооружёнными в арестантский дом и силой увели оттуда 2-го флагманского минера лейтенанта Трейдлера и флагманского штурмана бригады лейтенанта Ульянина, сразу же переодев их в матросскую форму. Думаю, этим настоящим русским матросам большевики-интернационалисты потом всё припомнили, объяснив их поведение классовой беспринципностью, слюнтяйством и контрреволюцией.
29 декабря 1917 года «Георгий Победоносец» вошел в состав Красного Черноморского флота. В целях самозащиты офицеры в Крыму вынуждены были объединяться, но превосходящими силами большевиков были рассеяны. После того как революционные солдаты и матросы с «закипевшим разумом» сделались хозяевами всего полуострова, начался самосуд, всего было зверски убито по минимальным данным свыше 1000, главным образом офицеров [32].
Расправы с моряками-офицерами происходили по всему полуострову. В Евпатории 15-18 января 1918 года было арестовано свыше 800 человек. На гидрокрейсере «Румыния» «лиц, приговорённых к расстрелу, выводили на верхнюю палубу и там, после издевательств, пристреливали, а затем бросали за борт…» [33]
Там же на транспорте «Трубор» «вызванного из трюма проводили на так называемое лобное место. Тут снимали с жертвы верхнее платье, связывали руки и ноги, а затем отрезали уши, нос, губы, половой член, а иногда и руки и в таком виде бросали в воду. Казни продолжались всё ночь, на каждую казнь уходило 15-20 минут… На обоих судах погибло около 300 человек» [34].
В Севастополе в ночь с 23 на 24 февраля 1918 года произошла вторая резня офицеров, но «на этот раз она была отлично организована, убивали по плану, и не только морских, но вообще всех офицеров, всего около 800 человек. Трупы собирали специально назначенные грузовые автомобили. Убитые лежали грудами. Их свозили на Графскую пристань, где грузили на баржи и вывозили в море» [35]. В апреле, когда немцы занимали Крым, некоторые оставшиеся в живых офицеры, которым не выносимо было сдавать корабли немцам, поверив матросам, вышли вместе с ними на кораблях из Севастополя в Новороссийск, но в пути были выброшена за борт [36].
Как в такой обстановке было уцелеть? И это было только начало, проба пера большевистской власти, в последствии всё это выльется в санкционированный властью красный террор, и Крым превратится в кошмар для русского офицера.
С марта 1918 года «Георгий Победоносец» находился на хранении в порту Севастополя, где 1 мая был захвачен германцами, 24 ноября 1918 года – англо-французскими союзниками, 29 апреля 1919 года – снова частями РККА, а 24 июня того же года включен в состав морских сил Юга России. 14 ноября 1920 года «Георгий Победоносец» уведен врангелевцами на буксире при эвакуации из Севастополя в Стамбул и 29 декабря 1920 года интернирован французскими властями в Бизерте (Тунис).
По семейному преданию Евгений якобы погиб в 1915 году, об этом мне рассказывала жена его сына Игоря Евгеньевича – Десимон К.А. Она говорила: «Он даже сына своего не увидел». Вероятно, она повторила то, что слышала от своего мужа или от его матери.
Гибель Евгения во время Первой мировой войны до революции была спасительной конспиративной версией для всей семьи в условиях абсолютного неприятия и преследования Советской властью потомков русских офицеров. Все офицеры после октября 1917 года автоматически получали клеймо контрреволюционеров. Хотя трудно предположить, что он погиб в 1915 году, так как служба на «Георгии Победоносце» в это время должна была быть относительно спокойной.
Я слышал от своего отца Десимона А.Л., что одного морского офицера Де-Симона, без вины виноватого, разгорячённые и затуманенные революцией матросы выбросили за борт или убили. Зная, что происходило после революции в Крыму вообще и в Севастополе в частности, в это легко поверить. Впрочем, отец тоже повторил то, что когда-то слышал от кого-то, возможно, это ещё одна искажённая информация.
Хорошо, что перипетия жизни и смерти Евгения Михайловича после октября 1917 года удалось сохранить в тайне, и это позволило его сыну Игорю (1916-1969 гг.), как рассказывала его жена, получить высшее образование в Николаевском кораблестроительном институте и стать инженером-судостроителем. Она же сообщила, что время войны он был награждён орденом «Отечественной войны», и последние годы своей жизни работал главным конструктором ЦКБ в Ленинграде. Не всегда полезно ворошить прошлое, особенно если оно не устраивает существующую власть.
По другой версии, которую мне рассказал внук Евгения Михайловича – Евгений Игоревич Десимон, его дед, после окончания гражданской войны, вместе с частью русских кораблей оказался за границей в Бизерте.
Фото №9. Бывший броненосец «Георгий Победоносец». Каким он был и каким стал
Грустно смотреть на гордость нашего флота, превратившегося в развалину и ничего не значащуюся посудину в Бизерте. В этом смысле, в «Георгии Победоносце» как в зеркале отразились судьбы многих наших моряков, оказавшихся за границей.
В заключении выводом может служить только одно: из лейтенанта флота Евгения Михайловича Де-Симона «матёрого шпиона» впредь никому сделать не получится…
Предательство, измена.
Интересно листать толковый словарь Даля. Вот слово – «предательство». Имея своим корнем слово «дать», в значении «вручить, отдать», оно обретает новые смыслы за счёт приставки «пре» или, близкой к ней по значению, приставки «пере». При этом одно из первых старинных значение этого слова «отдать со смирением»: «предаю живот свой в руки Твои», «себя Господу в руки предадим» или «сам Господь предал себя на жертву за нас». Вот было бы замечательно, если бы этим смыслом всё и ограничилось.
Но вот другой оттенок, более поздняя возвратная форма глагола «предать» – «предаться», отдаться со страстью, пристраститься, например, предаться разгулу или карточной игре.
Ещё один смысл этого слова с негативным разрушительно-смирительным оттенком, либо оттенком произвола: «предать город огню и мечу, предать тело на поругание, предать труп земле, предать виновных суду, предать проклятью, предать дело забвению».
И, наконец, слово «предательство» приобретает смысл измены, в значении коварного переход, присоединение к противнику. В древности этот смысл обозначался, уже вышедшем из употребления, словом «израдить» – изменить, обмануть лукаво, предать-передать, продать кого-либо или чего-либо. Затем это слово вышло из употребления. Вероятно, корневое слово «радеть» обозначало служить. Отсюда порадеть – услужить, послужить, в связи с этим израдить приобретает смысл – выйти из службы, посредством измены.
Интересно, почему это слово исчезло? Явление на Руси было редкое? Или страшно или отвратительно было его произносить? Впрочем, слова, как и люди, имеют свои смыслы, время рождения, жизни и смерти.
Но вернёмся к нашей теме. Нас, прежде всего, интересует слово «предательство». Предатель по Далю – «изменник, вероломный, крамольный, лукавый и облыжный человек, душепродавец» [37].
Таким образом, если всё обобщить, слово «предавать» не однозначное, а многосмысловое понятие. Оно разукрашено русским языком во многие оттенки: смирения, жертвы, страсти, разрушения, передачи информации, измены, вероломства и лукавства.
Попытаемся определить это понятие. Предательство – это (1) действие с определённой целью, предполагающие обязательное наличие субъекта действия и объекта воздействия. Субъект – это предатель. Объект – это предаваемое, в узком и широком смысле этого слова. Цель действия – получение для предателя каких-либо выгод: денег, наград, положения и т. д., учитывая – у предателя всегда есть конкретный умысел.
Предательством можно считать только такие целенаправленные действия, которые произвели негативные изменения в объекте предаваемого, т. е. был нанесён (2) ущерб, в юридическом смысле этого слова. В тоже время предателю необходимо находиться в (3) непосредственной связи с объектом предаваемого, с которым он должен быть связан официальными, законными договорённостями, которые предполагают взаимность прав и обязанностей, как субъекта, так и объекта. В нашем случае в качестве объекта выступает государство. Если же «предатель» с государством и её представителями – властью не связан никакими обязательствами, о каком предательстве можно говорить?
Кроме того, в этой системе существует ещё третье лицо, (4) в интересах которого и совершается предательство. Оно, как правило, находиться формально вне описываемой системы, и которое условно назовём заказчиком.
Если одно из этих положений соблюдаться не будет, если понятие «предавать» будет использовано без его контекста, мы станем воздерживаться от употребления этого слова, ибо оно может вывернуться совершенно другим значением. Например, преданный друг, может обозначать верного всей душою друга, но в другом контексте преданный, кем-то друг – это совершенно другое состояние друга, которому не позавидуешь. Или изменник? Это может быть человек, бескорыстно желающий перемен.
И уж, конечно, предателем и изменником нашей Родины мы не назовём иностранца передающего сведенья, подрывного для нашего государства характера, хоть и делает он это корыстно, со злым умыслом, нанося ущерб, с выгодой для себя и в интересах третьего лица – это понятно каждому, ибо он не находится в непосредственной правовой связи с объектом предаваемого, он с ним никакими обязательствами не связан.
Итак, возвращаясь в 1917-1918 годы, часть населения бывшей Российской империи, не признавших самопровозглашённых диктаторов, оказалась «бывшими» на правах «иностранцев» в своей стране, лишёнными средств к существованию, без прав и обязанностей, отвергнутыми и преследуемыми диктатурой.
Эту «кошмарную реальность той страшной эпохи правдиво описала Зинаида Гиппиус: Россией сейчас распоряжается ничтожная кучка людей, к которой вся остальная часть населения, в грамотном большинстве, относится отрицательно и даже враждебно. Получается истинная картина чужеземного завоевания. Латышские, немецкие, австрийские, венгерские и китайские полки дорисовывают эту картину. Из латышей и монголов составлена личная охрана большевиков. Китайцы расстреливают арестованных, захваченных. (Чуть не написала «осуждённых», но осуждённых нет, ибо нет суда над захваченными. Их просто так расстреливают) Чем не монгольское иго?» [38]
В ответ на красное иго другая часть России закономерно вступила в, навязанную им, борьбу с незаконной властью и с «пролетариями всех стран». И можно ли в этом случае назвать их изменниками и предателями?
