Собирая сведения о своем прадеде какое-то время в сфере моих интересов оказалось Сочинское сельскохозяйственное общество и всё, что было связанно с ним. Эта тема мало освещена в истории Черноморского края, а всегда приятно ощущать себя первопроходцем, пытаясь обобщить сведения о истории края, подарившего жизнь многим моим предкам. Итак, Де-Симон Виктор Андреевич (1866-1930), действительный член Сочинского общества сельского хозяйства, член совета общества, его секретарь, бессменный член комитета по исполнению поручений земледельцев, не живущих в крае.
На фото, зал заседаний Сочинского общества сельского хозяйства в доме Н.А. Костарева. 1910 г.
Слева направо: секретарь В.А. Де-Симон, председатель В.И. Сутугин.
Скандал в обществе
Отчёт Сочинского общества сельского хозяйства за 1909-1910 годы. Де-Симон, Коченовский, Сутугин и др. В воскресенье 6 ноября 1911 года в газете «Черноморский край» можно было прочитать интересное сообщение. «30-го октября состоялось продолжительное собрание Сочинского сельскохозяйственного общества. Присутствовали 12 – 15 членов» [1].
После первых же предложений невольно возникали вопросы: почему собрание оказалось продолжительным и почему указано примерное количество присутствующих? Уже одно это не могло не заинтересовать думающего читателя газеты.
Обычно в протокол собрания заносится точное число его участников, и члены общества, хорошо знающие друг друга в лицо, легко могли вспомнить количество заседавших в собрании. Значит ли это, что в зале заседаний присутствовали посторонние и автор газетной публикации не из числа членов общества?
Просматривая отчёт общества за 1911-12 годы уточню, действительно, 30 октября 1911 года состоялось продолжительное собрание, на котором присутствовало 18 членов (?) и 2-е гостей [2].
Автор сообщения в «Черноморском крае», подписавшись «И.В.», так и останется неизвестен, так как это была, вероятно, его разовая публикация, пролистывая указанные газеты мне эти авторские буквы более не встречались.
Но продолжим чтение сообщения более чем столетней давности. «На повестке дня стояло: дополнительные выборы членов совета и утверждение отчёта за минувший год» (1910 год. – С.Д.). Казалось бы, нет ничего прозаичнее указанной повестки, но какие страсти разгорятся на заседании, и именно они сделают собрание продолжительным и скандальным.
Следует отметить, что раннее, на страницах всё той же популярной у сочинцев газеты, ещё в сентябре некто, подписавшись «W», нелестно отозвался об отчёте общества Сочинского сельского хозяйства за 1909-1910 гг. и о его председателе Василии Ивановиче Сутугину [3].
О том же, через некоторое время, сообщал некто «Скиф» критикуя отчёт. «На чистой странице предшествующей фотографии зала заседаний общества, где за столом общих собраний сняты лишь председатель и его секретарь (см. фото выше – С.Д.), жирным шрифтом напечатан эпиграф из Некрасова: «Гений и труд человека // Дивное дело творят». Перевернув сию страницу, тотчас ищем «гения» и делаем соображение, что из двух восседающих, вероятно, и даже конечно – это Председатель» [4]. В этом фельетоне, автор его (сотрудник газеты с псевдонимом «Скиф», вероятно, Рождественский? – С.Д.), сравнивает Сутугина с «гречневой кашей, которая сама себя хвалит» [5]. Довольно нелестное сравнение для уважаемого председателя, даже оскорбительное, можно сказать.
Поинтересуемся, кто же сотворил это «дивно дело», по поводу которого столько критики? Обычно отчёт составлял секретарь под непосредственным руководством председателя общества. Однако приписать авторство Де-Симону не удаётся, он ещё летом, в июле, отказался от секретарства, и на его место Сутугин пригласил некого Строганова, который и преуспел в написании отчёта и дифирамбов в адрес председателя. Думаю и фотографию секретаря, сидящего за одним столом с председателем, напечатали без ведома моего прадеда Виктора Андреевича.
Надеюсь теперь, с учётом газетных публикаций, вы понимаете, что Сутугин вместе с его соавтором Строгановым были заинтересованы в сужении круга лиц, утверждавших «отчёт за предыдущий год» на собрании 30 октября, и приглашении только тех членов общества, в поддержке которых председатель был совершенно уверен, да обманулся в ожиданиях, пришли не только те, кого он приглашал.
Этот злополучный отчёт был подвергнут критике не только на страницах популярной сочинской газеты, но, что особенно неприятно, также коллегами из Сухумского сельскохозяйственного общества в журнале «Черноморское сельское хозяйство», Вот что там можно было прочитать: «Внешность отчёта необыкновенная», чего нельзя сказать о его содержании; на его страницах «полное самодовольство и восторг … всё тонет в массе мечтаний, пожеланий, проектов, неосуществленных предложений и восхвалениях господина председателя, нам кажется, что такие отчёты только дискредитируют общество» [6]. А теперь представьте скривившееся лицо председателя Сутугина, читавшего отзыв коллег о его работе.
Но вернёмся к газетной публикации, с которой начали. «На открытии собрания пришлось невольно вернуться к вопросу о секретаре», – пишет «И.В.», – «несмотря на то, что господин Де-Симон просил доложить собранию ещё четыре месяца тому назад, что вынужден отказаться; об этом, как и мотивах отказа, почему-то ни совет, ни председатель не сочли нужным доложить общему собранию. Так и в этом собрании председатель только доложил, что им приглашён мол новый секретарь и не из числа членов общества, а на жалование по 75 рублей в месяц» [7].
Хотелось бы подчеркнуть, дело секретаря – это было единоличное решение председателя, без учёта мнения собрания. Почему? По-видимому, Сутугин не рассчитывал на поддержку членов общества, и решил провести нового секретаря задним числом на упомянутом собрании, что, забегая вперед, у него так не получилось.
Вопрос о новом секретаре требует разъяснения, для чего обратимся к председателю Сухумского сельскохозяйственного общества В.В. Марковичу, который в статье «Моя поездка в Сочи», рассказал, что он был приглашен на Сочинскую сельскохозяйственную выставку в начале октября 1910 года (ровно за год до описываемых событий. – С.Д.). Кроме него на выставке присутствовал статс-секретарь А.С. Ермолов. Они оба были весьма довольны происходящим. Маркович пишет: «Общее впечатление Сочи на меня произвело отрадное. Виден общий рост и самого города, и общества сельского хозяйства … Сельскохозяйственное общество в сравнении с тем, как я его знал семь лет назад (в 1903 году. – С.Д.) сильно выросло несмотря на то, что произошёл отлив и часть его членов образовало новое общество» [8] (речь идёт о Сочинском отделении императорского Российского общества садоводов. – С.Д.).
Кто же произвёл своей деятельностью самое благоприятное впечатление на высоких гостей и коллег в 1910 году? Это члены совета: Д.И. Коченовский, Н.Н. Данилевский, Н.А. Костырев, А.И. Ребанэ, К.И. Лемгау, А.М. Дюков, секретарь Де-Симон, председатель общества Сутугин и председатель выставочного комитета О.А. Арсеньев.
А теперь самое главное, тогда на собрании общества в присутствии статс-секретаря Ермолова обсуждался вопрос слияния Сочинского и Сухумского обществ, но поскольку воплощение этого проекта представлялась очень сложным, было решено для начала укрепить информационное взаимодействие, в том числе и с журналом «Черноморское сельское хозяйство». На это Сутугин заявил: «… это очень хорошо, но кто будет переписывать журналы заседаний для отсылки в редакцию? Положение общества таково, что оно НЕ ИМЕЕТ ПЛАТНОГО СЕКРЕТАРЯ (выделено мною и далее тоже. – С.Д.) и средств на переписку журналов» [9].
Статс-секретарь и почётный член Сочинского общества Ермолов заявил, что нельзя этого так оставлять, а необходимо обратится в Департамент земледелия с просьбой об отпуске средств на жалование секретаря, и Сутугин, воспользовавшись предложением Ермолова, через некоторое время получил эти денежные средства – 75 рублей в месяц (900 рублей в год).
Снова возвращаемся к тому, с чего начали. Собрание приняло предложение председателя и процитируем газету дословно с сохранением авторских оборотов: «<…> казалось вопрос о секретаре Де-Симоне был похоронен, приступили было к дальнейшим выборам, но появился на собрании в это время член совета Д.И. Коченовский; ознакомившись с постановлением о новом секретаре господине Строганове, запросил: докладывалось ли собранию заявление господина Де-Симона о мотивах отказа.
Председатель В.П. Сутугин возразил, что о секретаре уже покончено и нечего возвращаться к этому вопросу. На это Д.И. Коченовский напомнил, что ДОЛГ КАЖДОГО ЧЕСТНОГО ЧЕЛОВЕКА указать, где ПРОИСХОДЯТ БЕЗЗАКОНИЯ и привёл известную цитату из указа императора Петра I. Господин Бонкер (зав. складом. – С.Д.), поддерживая председателя, заметил (не без ехидства. – С.Д,), что Дмитрий Иванович хочет ВМЕШАТЬ В ДЕЛО ОБЩЕСТВА ПОЛИЦИЮ. Против господина Коченовского выступили господа Лавров (зав. книгохранилища. – С.Д.), Гордон (Аркадий Львович – простой член общества, но счёл необходимым вмешаться. – С.Д.) и Каракаш (член выставочного комитета. – С.Д.)».
Как видим, атмосфера в зале заседаний, после появления Коченовского, накалилась до предела, особенно после того, как были произнесены слова: «долг каждого честного человека», «происходят беззакония», «вмешать в дело полицию».
Основными оппонентами на собрании оказались: Дмитрий Иванович Коченовский, член совета общества, преданный делу науки и, вообще, честный человек и Василий Иванович Сутугин, председатель совета, «учёный лесовод».
Какой Василий Иванович был учёный и какой лесовод, можно понять из опубликованных им работ и круга его «научных» интересов. Его в разное время интересовали: парфюмерия города Грасса [10], мешкование плодов [11], мелкие сочинские плоды [12]. Эти его работы продавались в редакции журнала «Черноморское сельское хозяйство» по 5 -10 копеек. Не берусь судить о глубине его научных изысканий, но и дилетанту понятно, что его публикации далеки от лесоводства. Возможно, Василий Иванович преуспел как научный руководитель, ведь давал же он советы поселянам в виде писем [13]? И поскольку не нам судить об этом, лучше послушаем других.
«Письма эти являются компиляторным трудом», – пишет В. Добровольский, – «и, как таковой, должен рассматриваться, главным образом, с двух сторон: во-первых, насколько удачно подобраны автором соответствующие труды по данному вопросу и, во-вторых, насколько умело воспользовался ими автор» [D]. По мнению Добровольского, Сутугин с этими задачами не справился, как по форме, так и по содержанию, и ничего нового не сообщил.
Создаётся впечатление, что Василий Иванович самоназванный «учёный лесовод»? Впервые это, ко многому обязывающее словосочетание – «учёный лесовод» – появилось после фамилии председателя в том самом раскритикованном отчёте [14], возможно, с легкой руки исполняющего обязанности секретаря Строганова, чему председатель, впрочем, и попустительствовал.
Может быть Василий Иванович будучи председателем, не только совета, но и общества в целом, из сил выбивался, чтобы создать благоприятную атмосферу в обществе, в котором каждый член его мог реализовать свои сельскохозяйственные таланты и интересы; заботился о том, чтобы каждому было приятно работать в коллективе с таким председателем? Так нет же. Вот что об этом писала газета «Черноморский край»: «Что в наших общественных организациях СВОДЯТ ЛИЧНЫЕ СЧЁТЫ, это явления заурядные, в чём ОСОБЕННО ПРОЯВИЛО СЕБЯ ОБЩЕСТВО СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА» [15], от себя добавим, в котором председательствовал Сутугин.
Для сравнения, оппонентом председателю на собрании невольно стал Дмитрий Иванович Коченовский, член совета общества, выпускник Киевского университета, лаборантом которого он какое-то время являлся, человек самых разнообразных научно-практических интересов в области химии, агрохимии и садоводства. Им было написано «Краткое руководство к простому исследованию сельскохозяйственных материалов и продуктов». Он являлся составителем, изданного в Петербурге, краткого курса неорганической химии.
Дмитрий Иванович описал историю своего хозяйства в Сочинском округе, задачи опытного дела и нужды садоводов края. С интересом читается его подробное описание сельскохозяйственного совещания на Черноморском побережье в 1911 году. Отдельным его научным интересом был кавказский чернослив и его сохранение как сельхоз продукта, каштан и его хозяйственное применение.
А вот какой отзыв о Дмитрии Ивановиче можно было прочитать в «Черноморском крае»: «по слухам первым кандидатом на место господина Исаина (заведующего Сочинской опытной станции. – С.Д.) считается лаборант университета Св. Владимира Д.И. Коченовский, известный своими обширными познаниями и опытами по сельскохозяйственной культуре в нашем округе, работающий более 12 лет на свои средства и на своей земле» [16]. Мне удалось, как мне кажется, впервые, собрать, возможно, неполную библиографию трудов Коченовского: [17], [18], [19], [20], [21], [22], [23], [24], [25], [26], [27], [28], [29], [30], [31].
Однако вернёмся к затянувшемуся собранию 30 октября. «Собрание узнав, что от него что-то скрывают, решило пересмотреть вопрос о секретаре во время дальнейших выборов. Товарищем председателя избран вновь господин Исаин большинством 8 против 6».
Странное дело, если верить отчёту 1911-12 гг. на собрании присутствовало 18 действительных членов общества, а голосовало только 14, выходит четверо воздержались, не поддержав кандидатуру товарища председателя, косвенно продемонстрировав при этом своё неудовлетворение предложениями председателя.
Далее «И.В.» пишет: «Приступили к чтению заявления Де-Симона, оказывается, что на прежних условиях он не может оставаться секретарём. Всем стало понятно, что за 10 рублей жалования при массе переписки, заведённой господином Сутугиным нет возможности оставаться секретарём» [32]. Обратите внимание, деньги на секретаря из казны отпущены, а секретарь продолжает трудиться практически бесплатно. К слову сказать, к деньгам общества на текущем счету в Сочинском обществе взаимного кредита имел доступ только председатель.
«Пока собрание отменило постановление об исполняющем должность секретаре господине Строганове и вопрос оставался открытым до следующего общего собрания… Как мы слышали группою членов предполагается возбудить вопрос о признании не действительным постановление этого собрания и перепроверки отчёта – так как повестка о созыве собрания, составлялась при участии лица, не имеющего права числиться в совете общества» [33].
Следующее общее собрание было созвано 6 декабря этого же года. Сутугин к нему хорошо подготовился: посторонних (гостей) на нем уже не было [34]. Член совета с 1908 года Коченовский из его состава выведен – нечего было против председателя выступать. В совет избраны Каракаш и Бонкер [35], если вы помните, они поддержали председателя 30 октября.
Коченовский, несмотря на общественные слухи, Сочинскую опытную так и не возглавил, да и не мог возглавить – должность была чиновничьей – на место заведующего, действительного статского советника Н.Т. Исаина, назначен надворный советник М.А. Новиков, его помощником – Н.Н. Исаин (сын его превосходительства Николая Трофимовича. – С.Д.). Был приглашён и Коченовский, он согласился на место научного сотрудника [36], надо же было кому-то научную работу вести.
В дальнейшем Дмитрий Иванович вошёл членом в Черноморский комитет виноградарства и виноделия от Сочинского отдела императорского Российского общества садоводов; был приглашён специалистом и инструктором Департамента земледелия Черноморской губернии в области полеводства и табаководства [37]; избирался уполномоченным Сочинского общественного городского управления; исполнял обязанности Сочинского городского головы; после февральской революции 1917 г. вошёл в гражданский комитет местного самоуправления г. Сочи от партии конституционных демократов [38]. Последние его публикации можно проследить до 1930 года [39]. С такой богатой биографией и такой активной жизненной позицией Дмитрий Иванович Коченовский при Советской власти, вероятнее всего, был репрессирован в 30-тые годы? Как его "вычистили" в Сочи из РАЙЗУ и лесничества в 1929 году можно прочесть "СЕЛО ДЕ-СИМОН, его обитатели и окружение. Часть III. (по газетным материалам за 1928-1929 годы)" как бывшего офицера. А кто в 1914-1917 гг. их имевших какое-ни какое образование не становился офицером?
К судьбе Виктора Андреевича Де-Симона мы ещё вернёмся, он пять лет избирался в совет и трудился секретарём общества, однако по собственному желанию, вышел из состава совета и отказался от секретарства общества, продолжая оставаться его действительным членом и возглавляя один из комитетов, вплоть до закрытия общества.
